Connection club

Всё по чуть чуть

Madonna, Tiesto

Surrogates

Жили-были муж с женой, и была у них дочка. Заболела жена и умерла. Погоревал-погоревал мужик да и женился на другой. Невзлюбила злая баба девочку, била ее, ругала, только и думала, как бы совсем извести, погубить. Вот раз уехал отец куда-то, а мачеха и говорит девочке: — Поди к моей сестре, твоей тетке, попроси у нее иголку да нитку — тебе рубашку сшить. А тетка эта была баба-яга, костяная нога. Не посмела девочка отказаться, пошла, да прежде зашла к своей родной тетке. — Здравствуй, тетушка! — Здравствуй, родимая! Зачем пришла? — Послала меня мачеха к своей сестре попросить иголку и нитку — хочет мне рубашку сшить. — Хорошо, племянница, что ты прежде ко мне зашла, — говорит тетка. — Вот тебе ленточка, масло, хлебец да мяса кусок. Будет там тебя березка в глаза стегать — ты ее ленточкой перевяжи; будут ворота скрипеть да хлопать, тебя удерживать — ты подлей им под пяточки маслица; будут тебя собаки рвать — ты им хлебца брось; будет тебе кот глаза драть — ты ему мясца дай. Поблагодарила девочка свою тетку и пошла. Шла она, шла и пришла в лес. Стоит в лесу за высоким тыном избушка на курьих ножках, на бараньих рожках, а в избушке сидит баба-яга, костяная нога — холст ткет. — Здравствуй, тетушка! — говорит девочка. — Здравствуй, племянница! — говорит баба-яга. — Что тебе надобно? — Меня мачеха послала попросить у тебя иголочку и ниточку — мне рубашку сшить. — Хорошо, племяннушка, дам тебе иголочку да ниточку, а ты садись покуда поработай! Вот девочка села у окна и стала ткать. А баба-яга вышла из избушки и говорит своей работнице: — Я сейчас спать лягу, а ты ступай, истопи баню и вымой племянницу. Да смотри, хорошенько вымой: проснусь — съем ее! Девочка услыхала эти слова — сидит ни жива, ни мертва. Как ушла баба-яга, она стала просить работницу: — Родимая моя! Ты не столько дрова в печи поджигай, сколько водой заливай, а воду решетом носи! — И ей подарила платочек. Работница баню топит, а баба-яга проснулась, подошла к окошку и спрашивает: — Ткешь ли ты, племяннушка, ткешь ли, милая? — Тку, тетушка, тку, милая! Баба-яга опять спать легла, а девочка дала коту мясца и спрашивает: — Котик-братик, научи, как мне убежать отсюда. Кот говорит: — Вон на столе лежит полотенце да гребешок, возьми их и беги поскорее: не то баба-яга съест! Будет за тобой гнаться баба-яга — ты приложи ухо к земле. Как услышишь, что она близко, брось гребешок — вырастет густой дремучий лес. Пока она будет сквозь лес продираться, ты далеко убежишь. А опять услышишь погоню — брось полотенце: разольется широкая да глубокая река. — Спасибо тебе, котик-братик! — говорит девочка. Поблагодарила она кота, взяла полотенце и гребешок и побежала. Бросились на нее собаки, хотели ее рвать, кусать, — она им хлеба дала. Собаки ее и пропустили. Ворота заскрипели, хотели было захлопнуться — а девочка подлила им под пяточки маслица. Они ее и пропустили. Березка зашумела, хотела ей глаза выстегать, — девочка ее ленточкой перевязала. Березка ее и пропустила. Выбежала девочка и побежала что было мочи. Бежит и не оглядывается. А кот тем временем сел у окна и принялся ткать. Не столько ткет, сколько путает! Проснулась баба-яга и спрашивает: — Ткешь ли, племяннушка, ткешь ли, милая? А кот ей в ответ: — Тку, тетка, тку, милая! Бросилась баба-яга в избушку и видит — девочки нету, а кот сидит, ткет. Принялась баба-яга бить да ругать кота: — Ах ты, старый плут! Ах ты, злодей! Зачем выпустил девчонку? Почему глаза ей не выдрал? Почему лицо не поцарапал?.. А кот ей в ответ: — Я тебе столько лет служу, ты мне косточки обглоданной не бросила, а она мне мясца дала! Выбежала баба-яга из избушки, накинулась на собак: — Почему девчонку не рвали, почему не кусали?.. Собаки ей говорят: — Мы тебе столько лет служим, ты нам горелой корочки не бросила, а она нам хлебца дала! Подбежала баба-яга к воротам: — Почему не скрипели, почему не хлопали? Зачем девчонку со двора выпустили?.. Ворота говорят: — Мы тебе столько лет служим, ты нам и водицы под пяточки не подлила, а она нам

Южное Бутово

Money making is a wonderful thing.

War is God's way of teaching Americans about geography. -- Ambrose Bierce