Хоккей, футбол

А музыка ваша американская - говно. :))

наше старое кино

Что такое эта ваша разруха? Старуха с клюкой? Ведьма, которая выбила все стёкла, потушила все лампы? Да её вовсе и не существует. Что вы подразумеваете под этим словом? Это вот что: если я, вместо того, чтобы оперировать каждый вечер, начну у себя в квартире петь хором, у меня настанет разруха. Если я, входя в уборную, начну, извините за выражение, мочиться мимо унитаза и то же самое будут делать Зина и Дарья Петровна, в уборной начнется разруха. Следовательно, разруха не в клозетах, а в головах.

– И как вам угодно именоваться?
– Полиграф Полиграфович.
– Ну, ладно, не валяйте дурака. Я с вами серьезно разговариваю.
– Что-то не пойму я... Мне по матушке нельзя, плевать нельзя... Только и слышу: дурак, дурак. Видно, только профессорам разрешается ругаться в рэсэфэсээре.
– Извините, мне ваше имя показалось странным. Где вы только откопали такое?!
– Домком посоветовал. По календарю искали.

А ну, дай папиросочку, у тебя брюки в полосочку!

Бить будете, папаша?!

Чисто, как в трамвае...

Примус! Признание Америки! Пивная, еще парочку! Москвошвея, Москвошвея! Я тебе покажу, твою мать!

Ооо!.. Итить-тыть, профессор! Заходи, выпей с нами!

Где же я буду харчеваться?

Мы к вам, профессор, и вот по какому делу…

— Позвольте, а что вы будете делать с трупами кошек?
— На польты пойдут! Белок из них делать будут на рабочий кредит.

Профессор, у него отвалился хвост!

— Папа — судебный следователь…
— Дак это же дурная наследственность!

Если вы заботитесь о своём пищеварении, мой добрый совет — не говорите за обедом о большевизме и о медицине. И — боже вас сохрани — не читайте до обеда советских газет.
— Гм… Да ведь других нет.
— Вот никаких и не читайте.

Отдам.. отдам.. половину... потом...

— Она колючая, холодная, злая. Она очки с простыми стеклами носит.

— Товарищ Колчин из двух величин выбирает одну? А почему бы вам не помочь ему?
— А товарищ Колчин все делает сам: сам ошибается, сам исправляет свои ошибки.

Бабуля! Закурить есть?