Что нас почти неизбежно делает смешными, это — серьезность, с какой мы относимся к каждому данному настоящему, которое необходимо носит в себе видимость чего-то важного. Лишь немногие великие умы поднялись над этим и из смешных сделались смеющимися.

Благоразумнее гордиться богатством, властью, почетом, силой и чем угодно, только не внутренней истинной ценностью. — Но иной вопрос, чем лучше обладать.

Только великий ум может вполне и совершенно наслаждаться другим великим умом.

Подобно тому как у большинства людей никогда не бывает лишних денег, а есть только в обрез, на предметы первой необходимости, — так не бывает у них и лишнего рассудка. Им дано его в обрез; столько, сколько нужно для служения воле, т. е. для осуществления их профессии. То, что останется после этого, они рады посвятить ротозейству или чувственным удовольствиям, или ребячьим играм — в карты, в кости; или же они ведут между собой пошлейшие разговоры; или, разрядившись в пух и прах, отвешивают друг другу поклоны. Мало даже и таких людей, которые обладали бы хотя ничтожным излишком умственных сил.

Слух о пороке хуже, чем порок.

Не лучше ль быть, чем лишь казаться?

В чужих глазах и радость — лишь предлог,

Я предпочту по-своему терзаться.

Но почему чужой дерзает глаз

Судить, что хорошо во мне, что дурно?

Мой соглядатай сам не без проказ,

А кровь моя играет слишком бурно.

Но я есть только я, никто иной,

А сколько их, клеймить меня охочих

И попрекать своею кривизной,

Хоть я прямой в отличие от прочих.

Всеобщее в них торжествует зло.

Ко власти на земле оно пришло.
(Шекспир)