Не лЂпо ли ны бяшетъ, братїє, начяти старыми словесы трудныхъ повЂстїй о пълку ИгоревЂ, Игоря Святъславлича? Начати же ся тъй пЂсни по былинамъ сего времени, а не по замышленїю Бояню. Боянъ бо вЂщїй, аще кому хотяше пЂснь творити, то растЂкашется мыслію по древу, сЂрымъ вълкомъ по земли, шизымъ орломъ подъ облакы. Помняшеть бо, речь, първыхъ временъ усобіцЂ. Тогда пущашеть 10 соколовь на стадо лебедЂй: которыи дотечаше, та преди пЂснь пояше старому Ярослову, храброму Мстиславу, иже зарЂза Редедю предъ пълкы касожьскыми, красному Романови Святъславличю. Боянъ же, братїє, не 10 соколовь на стадо лебедЂй пущаше, нъ своя вЂщїа пръсты на живая струны въскладаше; они же сами княземъ славу рокотаху. Почнемъ же, братїє, повЂсть сїю отъ стараго Владимера до нынЂшняго Игоря, иже истягну умь крЂпостїю своєю и поостри сердца своєго мужествомъ; наплънився ратнаго духа, наведе своя храбрыя плъкы на землю ПоловЂцькую за землю Руськую. Тогда Игорь възрЂ на свЂтлоє солнце и видЂ отъ него тьмою вся своя воя прикрыты. И рече Игорь къ дружинЂ своєй: «Братїє и дружино! Луце жъ бы потяту быти, неже полонену быти; а всядемъ, братїє, на свои бръзыя комони, да позримъ синего Дону». Спала князю умь похоти и жалость єму знаменіє заступи искусити Дону великаго. «Хощу бо, — рече, — копїє приломити конець поля Половецкаго, съ вами, русици, хощу главу свою приложити, а любо испити шеломомь Дону». О Бояне, соловїю стараго времени! Абы ты сїа плъкы ущекоталъ, скача, славїю по мыслену древу, летая умомъ подъ облакы, свивая славы оба полы сего времени, рища въ тропу Трояню чресъ поля на горы

Aurlandsfjorden, Bjørnefjorden, Nærøyfjorden

Явь

Явь