Люблю хорошие песни

– Хочется мне вам сказать, панове, что такое есть наше товарищество. Вы слышали от отцов и дедов, в какой чести у всех была земля наша: и грекам дала знать себя, и с Царьграда брала червонцы, и города были пышные, и храмы, и князья, князья русского рода, свои князья, а не католические недомерки. Всё взяли бусурманы, всё пропало; только остались мы, сирые, да, как вдовица после крепкого мужа, сирая, так же как и мы, земля наша! Вот в какое время подали мы, товарищи, руку на братство; вот на чём стоит наше товарищество! Нет уз святее товарищества! Отец любит своё дитя, мать любит своё дитя, дитя любит отца и мать, но это не то, братцы, любит и зверь своё дитя! Но породниться родством по душе, а не по крови, может один только человек. Бывали и в других землях товарищи, но таких, как в русской земле, не было таких товарищей. Вам случалось не одному помногу пропадать на чужбине; видишь: и там люди! Также Божий человек, и разговоришься с ним, как с своим,; а как дойдёт до того, чтобы поведать сердечное слово, – видишь: нет! Умные люди, да не те; такие же люди, да не те! Нет, братцы; так любить, как русская душа, любить не то, чтобы умом или чем другим, а всем, чем дал Бог, что ни есть в тебе – а!..... Нет, так любить никто не может! Знаю, подло завелось теперь в земле нашей; думают только, чтобы при них были хлебные стоги, скирды да конные табуны их, да были бы целы в погребах запечатанные меды их; перенимают, черт знает, какие бусурманские обычаи; гнушаются языком своим; свой со своим не хочет говорить; свой своего продаёт, как продают бездушную тварь на торговом рынке… но у последнего подлюки, каков он ни есть, хоть весь извалялся он в саже и поклонничестве, есть и у того, братцы, крупица русского чувства; и проснётся он когда-нибудь, и ударится он, горемычный, об полы руками; схватит себя за голову, проклянёт громко подлую жизнь свою, готовый муками искупить позорное дело. Пусть же знают они все, что такое в Русской земле товарищество (с) Тарас бульба