Балканы

Интересно, когда мы перестаем быть собой?Если мне отрубить руку я буду говорить-я и моя рука, если мне отрубить вторую руку, я буду говорить-я и мои руки, если мне вытащить печень и легкие, я буду говорить-я и мои внутренности, а если мне отрубить голову скажу ли я, я и моя голова или я и мое тело?И какое право моя голова имеет называть себя мной?Какое право?

"Обращая взгляд в прошлое, я думаю, что если бы сотрудники нашей конторы были бы хоть чуть-чуть мудрее (что маловероятно), то заставили бы Чарлин сделать на моем столе уборку. Я представил себе, как она, держа мусорную корзину в пухлых пальцах-сосисочках, просматривает кипу моих бумаг. Она обязательно натолкнулась бы на фотографию в рамочке: китобойное судно, раздавленное и застрявшее, возможно, навеки, в стеклянных антарктических льдах. Я вижу, как в легком замешательстве она смотрит на фото, размышляя, каков же я был на самом деле, и, возможно, находит меня не столь уж несимпатичным.

Ее неизбежно заинтересует, зачем я вставил в рамку столь странную картинку; потом, воображая, она задастся вопросом, не имеет ли фото коммерческой ценности. Затем я вижу, как она благодарит свою счастливую звезду за то, что ей не свойственны такие странности, и… моя картинка летит в мусорную корзину. Но в этот краткий миг ее замешательства, в тот краткий миг перед тем, как она решает выкинуть фото… мне кажется, я почти что люблю Чарлин.

Именно эта мысль о любви и поддерживала меня долгое время после того, как, покинув надоевшую контору, я превратился в «подвального человека» и больше в офисах не работал."